"СВОБОДА" И ЕЕ ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ "МЫШЕЛОВКА&quo

[Эдуард Гончаренко]

«СВОБОДА» И ЕЕ ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ «МЫШЕЛОВКА»

 

Есть пословицы, которые, как дорожные знаки, призваны регулировать ход ленивых мыслей обывателя. Ну, например, такие: «божий дар – не яичница», «нет худа - нет добра», «тише едешь – дальше будешь» или «Украина – не Россия» и др.

 

На слуху и такое высказывание: «свобода – мать анархии, демократия – мать порядка».

 

Последняя контраверсия пока не стала пословицей и «дорожным знаком» по многим субъективным причинам, о которых разговор далее. Может потому в результате догматического отождествления «свободы» с демократией, которое упорно насаждается всеми радиоголосами, в обществе царит анархия и варварство во всех сферах жизни. Более того, оно чинится с умным видом лица.

 

Но как достучаться до ленивого ума обывателя, если рутина варварских общественных отношений диктует традиционный стиль его мышления в виде устойчивой фигуры авторитарной логики? То есть, словами классика, общественное бытие определяет общественное сознание. Это значит, что указанный объективный закон общественного существования консервативен, так как выполняет функцию сохранения достигнутого уровня развития. Что ж - такая необходимость существует.

 

Однако приведенный закон сохранения преполагает закон общественного развития, который формулируется в марксизме так: общественное сознание, в порядке обратной связи, определяет общественное бытие. Как правило, субъекты, подчиняясь этому закону, поступают в соответствии со своими субъективными интересами. Понятно, что в таком случае имеет место отступление от указанного закона, закрепленное, скажем, в буржуазном общественном праве. На этом отступлении (по сути - предательстве национальных интересов) основывается политика буржуазных эсеров (БЮТ, ПР, НУ-НС и др.). Прикрываясь левацкими лозунгами, они выступают как бы передовым отрядом строителей «развивающейся демократии», по европейскому стандарту, под одобрительные аплодисменты Венецианской комиссии европарламента «Демократия через право».

 

Читатель обычно озадачен: хорошо это или плохо - демократия через право, которая на все лады превозносится на Западе, но о которой Черчилль в свое время отозвался весьма нелестно?

 

Право - это законодательный кодекс правил поведения, которым устанавливается некий правовой коридор, ограничивающий свободу поведения членов общества. Оно создано для угнетенной половины общества. Господствующая же его часть - буржуазия, указанное право легко игнорирует, пользуясь другим, неписанным правом сильного, которое реализуется при помощи денежных мешков и кумовства.

 

Покажем наглядно. Европейский стандарт демократии - это как бы хлев для скота, где все зарегулировано правом. Скот в хлеву не ревет, пока сытно и тепло. Так же – и люди. Но в Европе идилия капиталистического благополучия закончилась навсегда. Теперь, когда ожидается ухудшение жизни рабов, они начинают требовать расширения прав, свобод, демократии. Наступает, как говорят, предреволюционная ситуация, когда «верхи» не могут, а «низы» не хотят.

 

Легко видно, что «демократия через право» - блеф. Еще раз укажем, что это – ВЕЛИКИЙ ОБМАН публики, т.к. в условиях «свободы» правит бал всесильный закон жунглей (право сильного), что «свобода» - идеологический клондайк для капиталистов и свободное рабство (мышеловка) для пролетариев, что усилия эсеров направлены, в первую очередь, на сохранение власти "правых".

 

И столетие назад, и теперь эсеры имитируют борьбу за народное благо, проповедуя некую социальную «революцию» (отсюда – эсер). На самом же деле «правые», поскольку для них «жизнь удалась», ограничиваются популистской демагогией. «Левым» же, оказавшимся в «демократической» мышеловке, остается пожинать горькие плоды собственного идейного блуда, возобновив борьбу за национализацию фабрик и заводов, угодий и пароходов. Знакомая картинка: патриций плебею не товарищ. К чему ведет стихия классового антагонизма, известно – к экспроприации награбленного капиталистами.

 

Незнание законов не освобождает от ответственности за преступления - гласит правовая норма. За нарушение объективного закона (закона творца) также последует расплата. Так сказано в Библии. Кто этого недопонимает, тот, вероятно, не имеет представления и о всеобщем детерминизме природы. Установив власть над средой обитания, homo sapiens, тем не менее, не стал царем природы в полном смысле этого слова. По-варварски ее осваивая, он ведет себя, как животное, существующее во власти стихии катастроф. Для оправдания такого образа жизни на Западе даже придумали философию катастрофизма. А это вам не как либо што!

 

Возвращаясь к основному тезису, о контраверсивности «свободы» и демократии можно судить по их семантике. Так, понятие «свобода» есть характеристика поведенческого режима, установленного гегемоном для членов общества (либерализм или, точнее, мораль «скотного двора»). При этом стихия «свободы» автоматически устанавливает и режим государственной власти, как авторитарный, основанный, как говорилось, на неписанном праве сильного. То есть, государственная власть целиком – «правая». Для ее реализации создана буржуазная республика и ее «демократический» способ самоизбрания капиталистов в выборные органы власти при участии обманутого сладкими обещаниями народа. Главная цель этой «мышеловки» – создание видимости участия народа во власти. Богатей, открывший себе таким способом путь во власть, теперь будет вершить судьбами народа, непременно опираясь на мандат от имени обманутых избирателей, называя себя народным депутатом. Такой он, фашизм, закамуфлированный популизмом.

 

Итак, постулируем: «свобода», символ которой стоит в нью-йоркской бухте – не демократия. В строгом смысле. Но при этом имеет место обиходное отождествление этих понятий, как бы стилистическое, например, демократические рукопожатия, демократические улыбки, демократическое радушие, демократический сервис, свобода слова… в Гайд-парке, на кухне или интернете и т.д. Ну и пусть - для сленга нет строгой канвы.

 

И даже на высоких уровнях власти наблюдается смысловая подмена этих понятий. В этом случае дело либо в стилистике (сленг бомонда), либо такова политика. Удивляет, однако, глухота к указанному слову со стороны журналистов, которые, по образованию, в некотором роде филологи и должны бы соблюдать содержательную тождественность языка. Конечно же – если они имеют полную свободу говорить, как думают.

 

Уродство украинского режима «демократии» поставило оппозицию перед проблемой выбора альтернативной государственной политики. Это – на поверхности. Глубже – идеология, но к ней, как видно, у эсеров интереса нет. Потому выбор идеи буржуазной власти сводят к двум ее крайностям: либо по типу парламентаризма (Вся власть советам!), либо, наоборот, по типу абсолютизма (Вся власть царю!). Здесь я намеренно обнажаю суть, так как идея часто излагается в отвлеченно-романтическом виде. Например: «Украинский прорыв» (сильный канцлер), «Новый (именуется по счету) гетьманат», «Сильный президент», «Сильная ВР», «Славянский союз», «Христианский союз» и т.п. Понятно, сколько идей обновления капитализма, столько и предполагаемых косметических реформ Конституции «под себя».

 

Надо сказать, что все это - стихийный поиск «золотой» середины. Ведь эти крайности мы уже проходили. Ну, что значит «сильный президент»? Это значит одно – абсолютизм, диктатура и тирания. Скажем, Людовик IV, король средневековой Франции, свою власть охарактеризовал так: государство – это я! Его государство было дисциплинированное, однако неуклюжее и бюрократичное. А что такое парламентаризм? Допустим, меньше тирании, зато больше безответственности и больше анархии.

 

Золотая середина – это подлинная демократия, власть народа. Она предполагает разделение государственной власти между «левыми» и «правыми» поровну по принципу демократических триумвиратов. Она предполагает взвешенность принятых решений, справедливую власть, объективное видение прошлого и будущего как диалектического процесса социального развития, прогрессивную общественную цель.

 

Кстати, о прошлом. Многим кажется, что об истории можно безошибочно судить с высоты занимаемой должности. Увы, это далеко не так. Перспективу прошлого и будущего можно увидеть, согласно образному высказыванию классика, лишь став на плечи предшественников, то есть, с высоты достижений теории и практики диалектического материализма, основанного на законах природы.

 

Неудивительно, что изображение истории в буржуазной Украине оказалось предвзято-субъективным - как бы в виде мультиков с надуманным казаческо-гетьманским духом борьбы со «злейшим» врагом Украины - Россией, в которых фигурируют «свои» шведы и «чужие» москали, добрые SS и злые НКВД, и т. п.

 

Даже у безумия, как сказал Б. Шоу, есть своя логика. Логика украинского, скажем так, безумия, как видно, берет начало от Т.Шевченко, подвергнувшего анафеме дальновидное решение Б. Хмельницкого о соединении Украины с Россией на взаимовыгодных условиях. Оно было мотивировано необходимостью спасения украинского этноса и его славянской идентичности, истерзанного польскими и турецкими оккупантами. К недальновидной Тарасовой анафеме присоединился Костомаров и другие лидеры эпохи просвещения.

 

Т. Шевченко предстает в своей поэзии как поэт наивно впечатлительный. Таким он остается и в своем отношении к выбору Б. Хмельницкого. Да и вся его поэзия, как мы знаем, эмоциональная. Это бесконечное оплакивание Украины, оказавшейся, по воле ее «неразумного сына», в российской неволе. Однако у его современника Н. Гоголя, который с не меньшим вдохновением воспевал Украину, мы находим веселую комедию и конструктивную сатиру на бюрократическую власть в Украине. Как видно, Н.Гоголь обладал вполне здравым рассудком, чтобы понять ее причины и не уподоблятся наивному Дон Кихоту. Потому-то и царь Александр II, прочитавши «Ревизора», инициировал его широкую публикацию, проявив тем самим приверженность к прогрессивным переменам в обществе, к устранению «кандалов» авторитаризма, которые «жмут» украинцев, как и россиян, и поныне.

 

Как бы ни было тяжко Украине под покровительством России, Б. Хмельницкий своим выбором ее спас от отуречивания или раздела между завоевателями со всех сторон. Именно благодаря мудрости Б.Хмельницкого, мы имеем этнос, славянскую идентичность и теперь можем с оптимизмом смотреть в будущее. Однако, поработив и разграбив страну, унаследованную от «левых», «правые» еще не осознали, что историю повернуть назад им неподвластно. Вроде оккупанты, но уже воображают, что имеют моральное право напакостить по адресу предшественников. Экое ребячество! Тем самим нагнетается региональная нестабильность, а это – вклад в нестабильность глобального масштаба.

 

Но читателю есть утешение – нет худа без добра и на все - воля божья. Ибо, как говорят мусульмане, Аллах мудр, посылая людям тяжкие испытания и справедлив, воздавая каждому по его делам.

 

16.06.09. Э.Г.