Большинство украинцев готовы протестовать против коррупции

[Гість TelegrafComUa]

68% опрошенных в совместном исследовании Transparency International и Gallup International Association граждан Украины готовы протестовать против коррупции.

 

Об этом говорится в сообщении пресс-службы Transparency International в Украине, со ссылкой на результаты опубликованного 9 июля исследования "Барометр мировой коррупции" (Global Corruption Barometer).

Подробнее www.vk.com/telegraf_comua?w=wall166210511_6040

[nov.ua]

Донбасс без прикрас: жуткая реальность шахтерской глубинки (репортаж)

 

 

 

Помнится, в 2004 году тогда еще кандидат в президенты Украины Виктор Янукович высказался в том смысле, что хочет во всей стране сделать такое же «экономическое чудо, как в Донбассе»… Небольшой городок Зоринск, что находится в Луганской области, прославился на всю страну как раз в то время.

 

В мае 2003 года 164 жителя этого города обратились в посольства 23 государств (Аргентины, Австрии, Бельгии, Греции, Израиля, Италии, Испании, Канады, Латвии, Литвы, Германии, Норвегии, Польши, Португалии, России, США, Финляндии, Франции, Чехии, Швейцарии, Швеции, ЮАР, Эстонии) с просьбой предоставить им политическое убежище в связи с невозможными условиями жизни в городе. Зоринцы посчитали условия своего проживания покушением на их жизнь и здоровье со стороны государственной власти.

 

Широкого резонанса в прессе тот случай не получил. Интернет в те времена еще не был столь доступен, как теперь, а главные СМИ страны подобные эксцессы в преддверии выборов 2004 года старались особенно не тиражировать. Ситуацию в Зоринске пообещал взять под свой контроль тогдашний губернатор Ефремов, однако и после этого в городе мало что изменилось.

 

Зоринск по сей день остается в Луганской области одним из самых проблемных городов. Когда-то население его насчитывало 14,5 тысячи жителей. Сейчас количество горожан сократилось почти вдвое — до семи с половиной тысяч. Что и говорить, данные весьма красноречивы. В городе полно брошенных жилищ, хозяева которых навсегда покинули Зоринск в поисках лучшей доли. Последствия их исхода лучше всего можно наблюдать в единственном многоэтажном микрорайоне города – квартале 40 лет Победы. Там с 90-х годов стоят четыре полностью заброшенные «малосемейки», в других домах множество окон выдают нежилые квартиры.

 

Судьба брошенных многоэтажек банальна – в 90-х годах люди бежали из города, бросая квартиры, которые в то время не стоили ничего. Некоторые дома, где таких квартир было особенно много, стало просто невозможно эксплуатировать. Пустые жилища промерзали, из них воровали трубы и батареи, коммуникации домов приходили в негодность. Теперь брошенные «малосемейки» выпотрошены до основания, и о бывших жильцах напоминают только обрывки обоев на стенах. В некогда жилых помещениях собираются наркоманы, оставляющие после себя шприцы и блистеры от «Кодтерпина».

 

На первых этажах брошенных зданий продолжают функционировать магазины

 

На первых этажах брошенных зданий продолжают функционировать магазины и похоронная контора. О том, как зоринцы покидали свои жилища, мы решили расспросить продавцов в одной из продуктовых точек, однако тут выяснилась одна любопытная особенность – жители города панически боятся видеокамер и журналистов. К самым безобидным вопросам относятся с подозрением. Избегают ответов, либо напрямую отвечают, что боятся говорить. С такой реакцией местных жителей автор статьи прежде не сталкивался нигде.

 

На первых этажах брошенных зданий продолжают функционировать магазины

 

- Какие в Зоринске проблемы? А что, не видно? Сейчас скажу, а потом - пятнадцать лет без права переписки…. – вполне серьезно ответил на банальнейший вопрос здоровенный мужик, копающий лопатой траншею у одного из домов. На дне канавы плескалась грязная вода и виднелись насквозь проржавелые трубы.

 

С коммуникациями в городе серьезная проблема еще с 90-х. В лихое время город остался без телефонной связи – кабели разворовали на металлолом. Большая часть Зоринска негазифицирована. Вода поступает по графику из соседнего города Артемовска, который и сам порядком страдает от ее дефицита.

 

До жителей Зоринска и вовсе доходит лишь 20 процентов воды – остальное теряется из-за поломок и порывов. Не работает половина задвижек на центральных водоводах. Нет редукционных устройств, понижающих давление в сети, из-за чего при мощной подаче воды трубы не выдерживают и рвутся.

 

Причина столь плачевного состояния водных сетей в обычной чиновничьей халатности, из-за которой сети сегодня не принадлежат ни городу, ни водоканалу. Бесхозными они вдруг стали в результате внутренней реорганизации "Луганскводы», Теперь на содержание их нет денег, и решать эту проблему пока никто не спешит.

 

Еще одна боль Зоринска – дороги. Удручающее их состояние обусловлено сразу несколькими факторами. Первый – это, конечно же, безденежье. В бюджете депрессивного города находятся деньги лишь на ямочный ремонт. Второй – копанки, окружающие город. Большегрузные самосвалы, транспортирующие уголь, добытый в них, нещадно уничтожают и без того плохое покрытие. Третий – все та же пресловутая халатность.

 

Так, спустя всего три года после открытия нового моста-путепровода через железную дорогу по улице Станционной, он вновь оказался в аварийном состоянии. Выяснилось, что качество работ было очень низким. Основная база перекрытия дороги не была связана арматурой с поперечными плитами, асфальт на путепроводе начал проседать, и движение по нему стало небезопасным.

 

Столь безрадостное состояние города, однако, не обусловлено тотальной безработицей и отсутствием бюджетообразующих предприятий. В этом отношении Зоринск – город особенный. На смену закрытой в результате реструктуризации шахты «Никанор» здесь в 1998 году ввели в строй первую в независимой Украине новую шахту «Никанор Новая».

 

Казалось, городу безмерно повезло – в то время, как у других просто закрывали, здесь еще и строили. Но с новой шахтой вышла загвоздка – пустить ее долгое время не удавалось из-за бумажной волокиты. С горем пополам заработала она только недавно, и до сих пор функционирует лишь на половину от запланированных показателей – вместо 500 тыс. тонн в 2011 году «Никанор Новая» выдала лишь 205.

 

Шахта «Никанор Новая» на самом деле не такая уж и новая. Открыта она была на месте закрытой шахты «Никанор», использует ее же наземные коммуникации, а разработки ведет на самых глубоких ее пластах. Запуск шахты в 1998 году был обставлен с большой помпой и подавался, как огромная заслуга государственных и местных управленцев. Тогда мало кто мог предположить, что всего через несколько лет шахтеры от отчаяния станут просить политического убежища за границей.

 

Сегодня шахта функционирует, однако запуск ее так и не снял с облика города отпечатка тотального упадка. Безнадега здесь сквозит буквально во всем – пересохших фонтанах, запущенных памятниках, неубранных улицах, руинах домов.

 

 

 

Возле памятника погибшим во Вторую мировую горнякам шахты «Никанор» современные горняки навалили горы мусора. Пустые бутылки, упаковки из-под чипсов, шелуха от семечек – такова повседневная обратная сторона ежегодных помпезных празднеств по случаю Дня Победы над Германией. С уборкой власти города не торопятся. Заметно, что мусор здесь накапливался довольно долго, и убирают его, скорее всего, только к официальным датам.

 

Память героев прошлых войн в Зоринске вообще не в почете. В 2007 году в городке произошел небывалый для Донбасса случай. По инициативе мэра-регионала в центре Зоринска возле ДК «Шахтер» был снесен памятник молодогвардейцам. Снесен КРАЗом через месяц после окончания официальных торжеств по случаю 65-летия Молодой гвардии на глазах у всего городка.

 

Заместитель городского головы М. Брехунцов заявил прямо «На ремонт памятника денег не было, поэтому была дана команда его уничтожить».

 

Сегодня о памятнике у здания клуба напоминает лишь след от постамента, что лишний раз дает возможность убедиться – георгиевские ленточки и пламенные речи только показуха для избирателей, и на самом деле отношение партии «бело-голубых» к памяти павших воинов в лучшем случае наплевательское и отстраненное.

 

Горожанам, впрочем, тоже, видать, не до идеологических вопросов. Разговоры на остановке, где мы ждали обратный автобус на Донецк, сводились главным образом к проблемам транспорта, водоснабжения и растущим ценам. Одна пожилая женщина рассказывала знакомой о сыне, сломавшем руку в копанке и вынужденно сидящем на больничном без всякой компенсации. Словом – обычная донбасская глубинка, по уши увязшая в проблемах.

 

Некоторое время назад в прессе встречалось мнение, что небольшие шахтерские города и поселки легче и дешевле расселить, нежели привести в надлежащее состояние. Тяжело сказать, насколько подобная теория осуществима на практике, но после нескольких часов пребывания в Зоринске, возникает уверенное ощущение в том, что ничего хорошего здесь уже никогда не произойдет, и единственный способ вырваться из этой безнадеги – собрать вещи и ехать далеко отсюда, куда глаза глядят. И похоже, со временем большая часть трудоспособного населения этих мест так и поступит.

 

 

Если в ближайшее время для Донбасса не будет разработана специальная экономическая программа, позволяющая вытянуть регион из системного кризиса, в который его погрузили те, кто руководит «благополучием» страны...

[Гість Дэнa]

Парадоксы голосования

Парадоксальным образом, то, что почти очевидно при формальном подходе к описанию демократии именно как народного правления, совершенно не вызывало вопросов в период первичного формирования демократических сообществ в Европе в период Античности. Только в XVIII веке в связи с попытками формального построения демократической политической системы Кондорсе обратил внимание на фундаментальный парадокс в проблеме принятия решений большинством, возникающий в том случае, когда результаты голосования ранжируют более чем две альтернативы. В простейшем виде парадокс Кондорса может быть представлен следующим образом: три участника голосования (обозначим их S1, S2, S3) определяют большинство попарные относительные преимущества трех альтернативных возможностей (Х1, Х2, Х3). Выясняется, что существует такой вариант голосования, что в соответствии с решением большинства Х1 лучше Х2, Х2 лучше Х3, а Х3 лучше Х1. То есть получившееся при голосовании отношение преимущества не транзитивно и, следовательно, не может быть использовано при принятии решений интуитивно приемлемым образом. Что, в самом деле, следует выбрать из трех альтернатив при таком голосовании - разумного ответа нет.

Это был первый и самый простой пример парадоксов голосования. Впоследствии эти парадоксы детально исследовались К. Эрроу, получившим ещё более впечатляющие результаты. Впрочем, для того, чтобы понять, что голосование большинством в огромном количестве случаев не может служить разумным основанием для принятия решений, не нужно анализировать сложные математические парадоксы. Достаточно рассмотреть ситуацию, когда существует более чем две альтернативы. В этом случае вероятность того, что сообщество проголосует за одну из этих альтернатив абсолютным большинством, вообще говоря, невелика, и чем больше этих альтернатив, тем менее вероятно существование абсолютного большинства в пользу одной из них. В то же время принятие решения относительным большинством вряд ли может считаться "народным правлением" в прямом смысле этого слова. Действительно, "если не большинством, то как"? О трудностях, связанных с множественностью альтернатив знает любой политик, работающий в многопартийном парламенте, где нет партии большинства. Возможность возникновения подобной ситуации давно является сильным аргументом в руках критиков парламентаризма. Удивительно, однако, что и никакой разумной альтернативы не найдено. В качестве одного из выходов предлагается, например, использование мажоритарной избирательной системы, которая с гораздо меньшей вероятностью, чем пропорциональная, приводит к парламенту без партии большинства - но в этом случае снова в жертву приносится прямой смысл слова демократия. Правление начинает определяться представителями меньшинства.

Вот такое важное свойство человеческих сообществ - отсутствие формально логических способов интегрировать различные мнения в одно непротиворечивым способом. Но этот "парадокс" появляется лишь в том случае, когда забывают о том, что реальная интеграция индивидуальных разумов через оценки альтернатив - вообще очень странная и ограниченная идея. Учитывая крайнюю сложность системы знаний, которыми обладает любой субъект, достойный называться мыслящим, совершенно безнадежной представляется идея интегрировать систему, находящуюся к тому же в процессе постоянного изменения, в некую институциональную макроконструкцию, которую с некоторым основанием можно было бы назвать "коллективным разумом", таким примитивным способом.